«Война, положение на фронтах, в армии и регионах России. Экономика, настроения населения, деятельность властей и политических кругов. Перспективы развития ситуации». Автор: Владимир Хутарев-Гарнишевский к.и.н., старший преподаватель кафедры культурологии Московского государственного института культуры.
Экономика и транспорт
В правление Николая 2 почти 80% всех доходов России достигалось благодаря экспорту, который велся через порты Черного и Балтийского морей. После перекрытия немецким флотом Балтики 97% всего русского экспорта шло через Босфор и Дарданеллы, которые вскоре были перекрыты турками. В этом плане экономический удар от вступления Османской империи в войну оказался сильнее военного. В августе-сентябре 1914 г. экспорт упал 6,7 раза, импорт – в 3,4 раза по сравнению с аналогичными месяцами 1913 г. Приходилось использовать более дорогостоящие варианты организации грузопотока: через замерзающие бухты Архангельска и Владивостока, что удорожало транспортные расходы и снижало проходимость. Низкая пропускная способность Транссибирской магистрали приводила к тому, что даже оборонные грузы, ввозившиеся в страну через Дальний Восток, не поступали в центр. К февралю 1917 г. во Владивостоке скопилось до 448 тысяч тонн грузов военного назначения, которые просто невозможно было доставить в Европейскую Россию. Приходилось срочно развивать северный транспорт: переделывать одноколейную железную дорогу в Архангельск в двухколейную, строить новый порт Романов на Мурмане. Государство начало развивать речной транспорт. В крупных городах развитие получил трамвайный транспорт, который связал госпитали, распределительно-эвакуационные пункты, склады, казармы, вокзалы. Из-за необходимости масштабного трамвайного строительства была отменена намеченная на 1914 год стройка первой станции московского метрополитена (Каланчевская).
Резкое снижение торгового оборота и необходимость крупных вложений в развитие инфраструктуры было полбеды. Основную экономическую проблему составляли расходы на войну. К 1 января 1916 г. они достигли астрономической суммы в 10,5 миллиардов рублей, что в современных рублях составляет примерно 12,6 триллионов, выросли и ежедневные расходы на войну: с 8 до 31 миллиона рублей в день. «Снарядный голод», начавшийся в декабре 1914 г., когда каждое орудие в целях экономии имело право выпустить в день не более трёх залпов, вынудил резко увеличить оборонный заказ: провести конверсию гражданских предприятий на оборонные нужды, расширить казённые оборонные заводы, разместить военный заказ за рубежом, а также привлечь к делу обороны частные заводы. Сформированные в 1915 году военно-промышленные комитеты, состоявшие из представителей частной промышленности, местных органов власти и самоуправления, и разумеется, военных, несмотря на широко разрекламированную готовность принять госзаказ, на деле доказали свою несостоятельность. Цены на частных заводах зачастую были в полтора раза выше казенных, а результативность крайне низкая.
Так, за первые полгода своего существования частные заводы выполнили заказ лишь на 3%, а к концу 1916 г. – всего на 10%, получил при этом 82% предоплаты по контрактам. Самый высокий результат был у московского военно-промышленного комитета, сдавшего более половины заказанных снарядов, гранат и других товаров, самый низкий в Вятской губернии – 0%. В результате срыва госзаказа 28 заводов было реквизировано в казну. Иностранные производители – США, Британия, Япония – поставляли в срок, но общие объемы закупок были невелики.
Наилучшие результаты дала казенная промышленность, в том числе химическая созданная почти с нуля. Так с февраля 1915 по февраль 1916 г. производство взрывчатки выросло почти в 15 раз. В 1916 году было открыто 30 новых заводов по производству серной кислоты, в Юзовке (Донецке) был пущен первый в России завод по производству аммиачной селитры. В общей сложности к моменту революции действовало более 200 заводов по производству всех видов химикатов, взрывчатых веществ и отравляющих боевых газов.
Оккупированные территории. В ходе войны Россия заняла значительные территории Австро-Венгрии (большую часть Галиции и Буковину), Османской империи (Турецкая Армения, часть Курдистана и север Месопотамии), а также Северный Иран. Все эти территории нуждались в организации полноценного управления, что поставило страну в сложное положение. Не хватало специалистов для налаживания администрации занятых по праву войны территорий, полиции (в основном направлялись кадры из Польши, потерянной в результате войны), чиновников, знающих местные языки. Последняя проблема стояла крайне остро. В Турецкой Армении можно было бы для управления использовать российских армян, но они были настроены на отделения всех армянских земель, как от Турции, так и от России, а потому были крайне опасным элементом. Аналогичная ситуация была в Галиции: русские чиновники и офицеры не знали украинского языка и испытывали затруднения в контактах с местным населением, в то время как направляемые из Волынской и Подольской губерний служащие хорошо знали украинский, но были также оппозиционно настроены к империи, ратуя за автономию Украины.
Первая мировая война стала важной стрессовой ситуацией, требовавшей мобилизации сил государства и общества, тем не менее, остаточно долгое время тыл жил практически той же размеренной жизнью, как и в довоенное время. Практически никакой внутренней мобилизации или усиления режима не наблюдалось, в отличие от событий Второй мировой войны. Это потворствовало внутренним конфликтам.
Противостояние – наверное, ключевое слово, которым можно охарактеризовать ситуацию России в Первой мировой войне. Это было противостояние далеко не только военное – с внешними противниками. Противостояние куда более сильное было внутреннее, все болезни империи обострились уже через полгода после начала войны. Борьба между властью и легальной политической оппозицией, представленной в Государственной думе и различных общественных организациях (Земском и Городском союзах, военно-промышленных комитетах). В ходе проведенной Государственным контролем в январе 1917 г. проверки деятельности Земгора, существовавшего в основном за бюджетный счет, было выяснено масштабное исчезновение бюджетных средств, для расследования которого Госконтроль направил в подразделения Земгора специалистов по ведению двойной бухгалтерии. Аналогичные недостатки были выявлены и в работе Центрального военно-промышленного комитета.
Император неоднократно пытался путём уступок договориться с оппозицией. В 1915 году, отправив в отставку консервативно настроенных министров юстиции Щегловитова, внутренних дел Маклакова, военного – Сухомлинова. И в 1916 году, назначив на должность министра внутренних дел одного из лидеров Прогрессивного блока А. Д. Протопопова, доверив ему всю систему безопасности в империи, включая и свою личную охрану. Однако в обоих случаях парламентская оппозиция лишь усилила натиск на режим.
Другой гранью противостояния была борьба различных левых революционных политических сил против власти наложилась борьба оборонцев и пораженцев среди самих социалистов. Обострились традиционные конфликты между ведомствами, самым острым из которых было противостояние военных властей и МВД. Попытки мобилизовать в армию представителей национальных меньшинств вызвали острые вооруженные конфликты с русской администрацией: чеченское и туркестанское восстания 1916 года. Но и внутри самих мусульманских политических сил не было единства: националисты и региональные автономисты боролись против панисламистов, а сообща с ними против лояльного империи консервативного духовенства.
Развал системы обеспечения безопасности
В 1913 – 1914 гг. товарищем министра внутренних дел, заведующим полицией В. Ф. Джунковским, близким к оппозиционным политикам из октябристской партии, была проведена масштабная реформа политического сыска: расформированы все охранные отделения, кроме трех (Варшавского, Петербургского и Московского), уволено несколько сотен секретных сотрудников, проведены сокращения и кадровые перестановки в Петроградском охранном отделении, снято наблюдение с депутатов государственной думы, разоблачен руководитель фракции большевиков в Думе Роман Малиновский, секретный сотрудник полиции, сокращены оклады сотрудников Особого отдела департамента полиции – центрального аналитического органа и т.п. Под давлением военных, в том числе оппозиционных императору, была ликвидирована секретная агентура в армии.
Накануне войны и либеральная оппозиция, и революционные организации пришли к выводу о невозможности изменения государственного строя без опоры на армию и начала работу в этом направлении: либералы с высшим офицерством и генералитетом, эсеры и социал-демократы с рядовым, унтер-офицерским составом. Во время войны были созданы военно-промышленные комитеты, а при них рабочие группы, в которых концентрировались выборные от рабочих, а фактически профессиональные революционеры. В конце 1915 г. Заграничная агентура департамента полиции получила информацию о наличии заговора с участием высшего генералитета по свержению императора.
Сложившаяся ситуация привела к острому конфликту руководства политического сыска, в том числе в лице С.П. Белецкого и Е.К. Климовича, с частью генералитета, настроенного оппозиционно, в первую очередь генералами Н.В. Рузским и М.Д. Бонч-Бруевичем, а также подчиненными ими контрразведывательными органами. Руководство МВД весной-летом 1916 г. разработало проект противостояния революции: создание планов по подавлению волнений в крупных городах, аресты руководства оппозиции в Думе, Земгоре, рабочих групп ВПК, восстановление агентуры в армии и на флоте. Однако он не был принят. В результате проведенной Петроградской контрразведкой спецоперации, Рузский добился в сентябре 1916 г. увольнения руководства МВД в лице министра А.А. Хвостова, его товарища А. В. Степанова и директора департамента полиции Е.К. Климовича.
Война значительно ослабила внутреннюю безопасность: значительное число сотрудников полиции и жандармерии было направлено на фронт, в разведывательные и контрразведывательные отделения, на управление оккупированными территориями. Многие агенты были призваны в войска. В 1916 г. некомплект сотрудников внешнего наблюдения дошел до 20%, в некоторых губерния не было ни одного филёра. Аналогичная ситуация складывалась и в сфере перлюстрации корреспонденции. Европейские спецслужбы еще в начале войны быстро перестроились под новые условия, связанные со значительным расширением сферы деятельности. Лидером по увеличению штатов сотрудников полиции была Британия. К примеру, число цензоров, отвечавших за перлюстрацию корреспонденции в стране, за годы войны выросло более чем в 32 раза – со 170 в 1914 до 4861 в 1917 г. В России их число было практически неизменно, и равнялось 49 перлюстраторам. К моменту Февральской революции ситуация с кадрами жандармерии стала поистине критической. Наиболее плачевно обстояли дела с офицерским составом жандармерии. Некомплект составлял не менее 30% офицеров. В некоторых губерния оставалось всего по 2 офицера политического сыска. Ситуация с общей полицией была не лучше. Однако новых чинов для заполнения вакансий было просто неоткуда взять, а из имевшихся полицмейстеров и исправников лишь незначительная часть соответствовала требованиям. Более того, во всех губерниях Европейской России не были укомплектованы даже имевшиеся штаты. В восьми ключевых губерниях некомплект составлял от 20 до 25%, в Петроградской - 27%, в Московской – 26%. В Петрограде не хватало 842 городовых, в Москве – 954, а в целом по стране – 5062 вакансии оставались не занятыми. В критический момент власть просто оказалось некому защищать.